От фрикера к хакеру
Моя первая встреча с тем, что называется социальная инженерия, произошла в средней школе и благодаря одному учащемуся, которого поймали за его любимым занятием – телефонным фрикингом. Фрикер – это разновидность хакера, который исследует телефонную сеть, неявным образом эксплуатируя телефонные системы и персонал телефонных же компаний. Этот однокашка показал мне несколько приемов работы с телефоном, среди которых было получение абонентской информации и использование для бесплатных междугородних звонков секретного пробного номера для бесплатных междугородних звонков. (На самом деле, эти междугородние звонки были бесплатными только с нашей точки зрения. Позже я выяснил, что этот номер был никаким не секретным и не тестовым. Фактически, звонки оплачивались одной несчастной фирмой.)
Это было мое первое знакомство с социальной инженерией – моей, так сказать, колыбелью. Мой друг и еще один фрикер, с которым я вскоре познакомился, позволяли мне слушать, как они, один за другим, делали совершали подложные звонки в телефонные компании. Я слушал и изучал, как они заставляют операторов поверить им и тому, что они говорили. Я узнавал много интересного об учреждениях телефонных компаний, я изучал сленг телефонистов и их работу. Прошло не так много времени, и я уже все делал сам, иногда даже лучше своих наставников.
Я вышел на дорогу, по которой шел все следующие пятнадцать лет.
В средней школе моим любимым развлечением было взламывать доступ к телефонному коммутатору и изменять класс группу доступа для домашнего телефона одного из моих приятелей-фрикеров. Когда приятель пытался позвонить с домашнего телефона, из трубки раздавалось сообщение о том, что для продолжения разговора в автомат необходимо бросить десять центов. Я делал так, чтобы, потому что коммутатор воспринимал его номер, как номер телефонного автомата.
Я буквально пропитался телефонами и всем, что было связано с телефонами связано. Я разбирался не только в электронике, коммутаторах и компьютерах, но и в корпоративной организации телефонных компаний, терминологии и функциях разнообразных служащих.
Еще через некоторое время я мог сказать о телефонных системах больше, чем любой из этих служащих. И я развил свои навыки социоинженера так, что в семнадцать лет мог спокойно общаться с любым телефонистом практически на любую тему. И неважно, разговаривал я с ними лично или по телефону или при личном контакте.
Моя, более известная, карьера хакера тоже началась в школе. Я не буду раскрывать все подробности, скажу лишь, что, благодаря одной из попыток взлома, я получил признание в команде хакеров.
Тогда мы называли хакером человека, который все свое время тратит на конструирование всевозможных устройств и написание программ;, придумывая более эффективные программы или обходя ненужные процедуры, чтобы в итоге работа выполнялась быстрее. Термин с тех пор приобрел уничижительную окраску – «злостный компьютерныйзлонамеренный
преступник». Я буду использовать это слово так, как делал это всегда – в его более раннем, добром значении.
После школы я проходил курсыпродолжил обучение в Лос-Анжелеском Центре Компьютерного Образования. Через несколько месяцев управляющий центра вдруг понял, что я нашел одну уязвимость в операционной системе, которая позволила мне получить весь набор администраторских привилегий на миникомпьютере IBM. Лучшие эксперты центра так и не смогли понять, каким образом мне это удалось. После этого произошел наверное один из первых в истории «найм хакера». Мне предложили то, от чего нельзя было отказаться: заняться честным делом повышения информационной безопасности центра или быть отчисленным за взлом системы. Естественно, я занялся честным делом повышения безопасности, и окончил учебу с отличием курсы
cum laude.
